Заброшенная химлаборатория и полигон в Кузьминках

В виде полухудожественного рассказа представлены факты о полигоне в Кузьминках.    

БОЕВЫЕ ГАЗЫ В КУЗЬМИНКАХ:     Москва. ПК и О “Кузьминки” лето 1976-го года.   Солнечные блики, прыгая по зеленоватой, покрытой тонкой масляной пленкой, поверхности Шибаевского пруда, рикошетом били по глазам, отчего было трудно разглядеть, что там творится на воде. Татьяна, заслонившись ладонью от солнца, наконец, разглядела маленького Славика, который совсем недалеко от берега резвился на надувном матраце. И отвернулась-то она всего на пару секунд, а когда вновь посмотрела на пруд, на воде раскачивалось лишь ярко желтое детское плавсредство со сдувшейся секцией. Но трагедии не произошло. Славик, судя по всему, родился под счастливой звездой, и стоявший рядом по пояс в воде мужчина, уже выудил мальчишку из мутной воды и вручил его готовой разрыдаться мамаше. Но той самой водички-то паренек наглотался изрядно. Правда, без последствий. Даже живот потом не болел. В воду в этот день Славика больше не пустили. Да и вообще отдых на кузьминских прудах и до этого не часто входивший в программу суботне-воскресного отдыха Славика и его родителей как-то сам собой сошел на нет. Вода в Шибаевском пруду с каждым годом становилась все хуже и хуже (от нее уже и пованивать начинало), а на верхнем пруду и до этого никто, кроме редких подвыпивших компашек, не купался. Уже тогда о нем ходили нехорошие слухи. Славик особо не расстраивался. Были еще Косино, Кусково и Царицыно, а в Кузьминках они с сестрой не вылезали из комнаты с игровыми автоматами. Еще были аттракционы, смешные пони и сказочный лес с вырезанными из пеньков фигурами леших и бабок-ежек.    Московсая область. Недалеко от бывшей усадьбы Голицыных (нынешняя территория ПК и О “Кузьминки”). Лето 1927-го года.   Селютин зевнул и, размяв папиросу, закурил. Минометчики все еще продолжали возиться со своими машинками, инженер третьего ранга Разин развлекал высоких гостей из ВОХИМУ и бывшего доброхима байками о кроликах-мутантах, а замначлаба строила глазки помкомзвода охраны полигона – молодому армянину с неизменными усиками под орлиным носом. Вот-вот должен был появиться посыльный с вестями о том, что кошки и собаки привязаны в окопах, весь личный погрузился в полуторки и отбыл восвояси.   А вот и он – младший пиротехник Вахрушин. Значит, скоро начнется.   Селютин задумался.   Сегодня должен быть неплохой материал. Все-таки минометный обстрел это не залп гаубичной батареи от деревни Выхино. Разлет боеприпасов гораздо меньше, и есть возможность скорректировать облако. А то в прошлом году пока добились нужного результата, вспахали всю лесополосу вдоль и поперек. Шутка ли сказать – двести старых немецких снарядов потратили. А это такая беда – взрывается только каждый третий. Потом прибежал бывший начлаба Годжелло и долго кричал на комбата Гавриленко, что, мол вы тут мне народное добро переводите. Как будто именно Гавриленко лично не давал каждой проржавевшей чушке исполнять свой долг. Но потом старому одесскому артиллеристу товарищи из ВОХИМУ растолковали, что такое научный эксперимент, и он немного поутих. Правда, он снова взялся за свое, когда летчики из бригады, базировавшейся на ухтомском аэродроме отбомбились по полигону. Из восьми штук в районе окопов с козами упало только две, из которых взорвалась только вторая, да и то метрах в десяти восточнее условных позиций условного противника. Половина коз с перепугу разбежалась, так как ушедшее южнее облако их даже не задело. Еще бы! Р-1 швырял бомбы с двухкилометровой высоты. Потом самолеты стали заходить на цель уже метров с двухсот-трехсот, но и тогда попадали не на много чаще. Да и взрывались те бомбы тоже через пень колоду. Но хоть какой-то результат, да был. Обычно команде Селютина после бомбометаний все же досталось две-три тушки для исследований. Почти всегда это были кролики. Их держали прямо здесь, в вальерах, в здании лаборатории. Реже кошки с собаками. За этим добром еще надо было поохотиться. Козы конторе обходились дорого, поэтому новые рецепты на них не испытывали. Парнокопытны[ обычно использовали на финальной стадии. Совсем было плохо, когда летуны работали с выливными авиационными приборами (ВАПами). Дважды иприт вовсе не попал на опытное поле, а один раз облако вообще унесло к усадьбе бывших графьев. Разливали чуть ли не с полутора километров. Тогда стали работать с высоты двести метров. И результат не заставил себя ждать. Все кролики в тот день получили свою порцию хлорпикрина, и работы у Селютина было аж до следующего утра.   Батарея минометов, выплюнувшая первые мины, отвлекла его от воспоминаний. Селютин поднес к глазам бинокль. Опушка расцвела пыльными кустами взрывов, и желтовато-белый туман окутал окопы с материалом. Желтоватый он, потому что сегодня они опробовали смесь иприта с треххлористым мышьяком. Облако сместилось метров на сто правее и растаяло среди порыжевших еловых лап.     Иприт – стойкое ОВ кожно-нарывного и общетоксического действия. При вдыхании паров или аэрозоля иприта первые признаки поражения проявляются через несколько часов в виде сухости и жжения в носоглотке, затем наступает сильный отек слизистой оболочки носоглотки, сопровождающийся гнойными выделениями. В тяжёлых случаях развивается воспаление лёгких, смерть наступает на 3-4-й день от удушья. Особенно чувствительны к парам иприта глаза. При воздействии паров иприта на глаза появляется ощущение песка в глазах, слезотечение, светобоязнь, затем происходят покраснение и отек слизистой оболочки глаз и век, сопровождающийся обильным выделением гноя. Противоядий нет.   Люизит – мышьякорганическое стойкое ОВ кожно-нарывного и общеядовитого (нарушение внутриклеточного углеводного обмена) действия. Пары действуют и на кожу. Капельно-жидкий люизит вызывает немедленное поражение кожи (покраснение, отек, кожные пузыри).   Фосген – бесцветный газ, вызывающий признаки токсического отека легких: першение и жжение в носоглотке, позывы к кашлю. В последующем кашель усиливается, наступает одышка. Развивающийся отек легких ведет к сильному удушью, мучительному давлению в грудной клетке.   Дифосген – ОВ удушающего действия. При вдыхании пара вызывает токсический отек легких.   Адамсит – вызывает раздражение слизистых оболочек верхних дыхательных путей. Действует через органы дыхания.   Источник: В.Н.Александров, В.И.Емельянов. Отравляющие вещества. Москва, Военное издательство, 1990. 272с      

НАШИ ДНИ:     Москва. Зеленодольская ул. д.7 Наши дни.   Однако специально ехать куда-либо за подобными ощущениями мне всегда было лень. Иногда, правда, Steel вытаскивает меня в подмосковье на заброшенный завод, в/ч или пионерский лагерь, но это совсем другое дело. На таких объектах, как правило, бывают бомбари, а значит, есть возможность в них залезть, или как у нас говорят, заброситься. Если конечно они не затоплены по самое не могу.   В этот же раз Steel предложил мне прогуляться по Кузьминскому парку. От моего дома до него можно доехать на двадцать девятом автобусе от метро “Рязанский проспект” или вообще дойти пешком через Есенинский бульвар. Вроде бы недалеко, но меня сразу начало ломать.   Чего там делать-то? Свой район на предмет потенциальных залазов я давно прощупал через всякие там гулмапы и викимапии. В “Кузях” ничего, кроме пройденных вдоль и поперек подземных участков Пономарки нет. Разве что гроты возле самой усадьбы. Ну, это больше для спелеков. В смысле спелеологов. Есть правда один объект с подземным полигоном, где испытывают ракетные движки… Но туда лучше сразу брать с собой вазелин, пару теплого белья, сухари… Ну вы знаете…   В общем в тот раз Steelа я продинамил. Но кореш мой не унимался. Во время совместного распития известного пенного напитка все трындел про какие-то секретные лаборатории, полигоны и безумных профессоров, выращивающих там суперсолдат. Хотя последнего он может и не говорил, и все это плоды моего пьяного воображения. Вопчем че-то самому мне все это стало интересно, да и провокационные надписи на http://wikimapia.org/#lat=55.6579067&lon=37.7848363&z=16&l=1&m=a&v=2 о всяких там зараженных прудах и лабораториях разжигали и зажигали. И тут нехорошая жидкость ударила в мой мосх. Я согласился.   Раннее холодное субботнее июльское утро, пятачок возле кинотеатра “Высота”, на котором мы договорились встретиться со Steelом, хмурые и заспанные редкие прохожие и зевающий я. А Steelа нет. Он хоть и живет тут не далече, но как всегда, засранец, опаздывает. Прошло полчаса, а кореша моего все нет! Час.   Надо было решать: переться домой к Steelу и лупить в закрытую дверь, или идти одному. Я пошел по пути наименьшего сопротивления – то есть отправился в ходку в одиночестве.   Поперся через детскую площадку, мимо остатков старинных ворот, спустился к каскаду прудов. Уходящая правее вверх Пономарка через пару сотен метров сворачивает к конно- спортивной базе. Рядом стройка. Знал бы, что Steel не придет, подъехал бы на двадцать девятом к самой усадьбе. А так пошел по южному берегу Шибаевского пруда. Где-то здесь должна быть какая-то то ли метеостанция, то ли лаборатория. Может быть та самая, где азрабатывалось химическое оружие.   Накатили воспоминания. Вокруг Верхнего пруда мы часто бегали кроссы на уроке физкультуры0б а если верить Викимапии, там недалеко от усадьбы, на северном берегу в лесополосе прячется скотомогильник. Нет, туда я точно не пойду. При одной мысли о гниющих трупах животных зачесалось буквально все, что могло чесаться. Обследование огороженной станции-лаборатории решил отложить на потом. Миновав Конный двор с двумя флигелями и музыкальным павильоном, углубился в лес и почти тут же наткнулся на два холма, чем-то похожие на брустверы. Между ними утоптанная тропинка. Чуть далее стало еще интереснее. Вокруг все было усеяно заросшими травой ямами, в которых моя разыгравшаяся фантазия позволила узнать осыпавшиеся воронки и траншеи. Кто же здесь воевал-то? Немцев в этих местах явно не было.   Особенно заинтересовало некое явно рукотворное сооружение. Такое углубленьице, с двумя выходами, расположенными друг напротив друга. Обвалившийся блиндаж? Нет. Больше похоже на обрудованную артиллерийскую позицию. Ага, вон еще одно. И еще. Всего пять штук и расположены они полукругом. Последняя шириной метра четыре. Явно под танк.   

     Покурив, поперся в ту сторону, куда могли стрелять с этой батареи. Там в принципе ничего интересного не нашел. Разве что кучу ржавых бидонов. Как-то не верилось, что в них хранили или закапывали отходы лаборатории.   Долго ли, коротко ли, но вышел я на опушку. Тут все было в мелких ямках. Воронки или схроны? Дальше небольшой пустырь, за которым виднеются современные хозяйственные постройки. Ничего интересного. А вот на пустыре две ямы двухметровой глубины. В одной из них железный бункер. На дне слой мусора. Вокруг ям металлические столбы бывшей ограды с остатками колючки. Больше я в этот день ничего интересного не нашел. Пошарился по просеке с ЛЭП, заглянул в несколько люков и все. Перекурив и выпив бутылочку пива, поплелся домой. На сегодня хватит.        Москва. ПК и О “Кузьминки” лето 1930-го года.   Ковалец поморщился и сплюнул на песок. Во рту будто мыши насрали. Конечно это не от газа. Противогазы хорошо держали, да и сюда мало что залетало. Это скорее психологическое. Вот если бы он сам учавствовал в проводившихся тут месяц назад войсковых испытаниях носимого ранцевого прибора для заражения местности НПЗ-2, то было бы о чем беспокоится. Это было грандиозное зрелище. Цепочка парней атлетического телосложения (попробуй-ка потаскай за спиной НПЗ-2 с рабочей емкостью в восемнадцать литров. Площадь, заражаемая с помощью одного прибора – от 600 до 1100 квадратных метров. Так что покрыта была вся заданная территория с тройным запасом. Помимо иприта, войска применяли люизит. У этих СОВ были испытаны все возможные рецептурные модификации – смеси, вязкие формы, зимние рецептуры. Работали и с многими иными ОВ на основе мышьяка. Вот где раздолье для ученых.  А Ковалец сейчас всего лишь наблюдал в бинокль за тем, как только что поступившая новенькая БХМ-3 отползает от только что обработанного участка. Одним ‘залпом’ это чудо научной мысли’ покрыло полосу где-то 120х22 метра. Ни один враг в таких условиях не выживет. Просто не успеет надеть противогаз. Красота.    

УЛИЦА ЛЕНИНЦЕВ:     Москва. Ул. Юных ленинцев. Д 8 Наши дни.     На этот раз Steel появился на месте даже раньше меня. Всю неделю он полоскал мне мозги насчет этой секретной лаборатории. Оказывается, ходил я не там и видел не то. Эти воронки и окопы, скорее всего, остались от учений курсантов местного военного училища. Хотя не факт. Танков-то у них никогда не было. И вообще нам очень захотелось узнать, что за тайны хранит в себе кузьминский парк, что это за секретная лаборатория на берегу Шибаевского пруда, и что это за полигон такой. Мы стали готовить экспедицию в местечко под необычным названием “Лес Жары”, в котором и должен был находиться этот самый полигон, о котором Steel мне все уши прожужжал.   Итак, опушка вблизи улицы Головачева. Идем, идем по тропинке и напарываемся чуть в глубине, в кустах на необычный запечатанный люк.   

    Что это? Могильник? Наше не здоровое воображение сразу наризовало тонны какого-нибудь иприта или люизита, упакованных в этом схроне и за многие десятки лет пропитавшие всю землю вокруг.    Верхняя часть люка плотно запечатана при помощи болтов. Горловина откручивается при помощи спец ключа, замок срезан. Металлический корпус облит поверх керамикой. Совсем рядом мы нашли еще одну такую хреновину, но распечатанную. Steel, дурная башка, взял веточку и пошурудил в колодце. Резко пахнуло чем-то похожим на хлор. Для дегазации О.В (отравляющих веществ) использовали хлорную известь. Это мы уже знали, так как перед экспедицией прошерстили весь инет, собирая полезную инфу об этих ОВ.   Steel начал кашлять и его чуть не стошнило.   Мда. Парк культуры и отдыха, свежий воздух и тут такое.   Перекрестившись как тот мужик (то есть, надев на шею респираторы), мы пошли дальше. Неподалеку в небольших окопах, расположенные по три в ряд, лежали бочки, по большей части полные и воняющие так же отвратительно, как и схрон.

     Фиг его знает, что там. Может хлор, а может и то, что им собирались дегазировать.  Ям с бочками пять штук. Расстоянии между ними около пяти метров. Неподалёку вкопаны баллоны, содержащие неизвестную жидкость с запахом Г.С.М. Предположительно это огнесмесь, (80% нефти и 20% керосина) применяемая для сжигания О.В.с последующей дегазацией и захоронением.   Покрутившись вокруг еще немного, нашли непонятный бункер. Крышка его имеет ушки для замка, и как ни странно, что-то похожее на глазок (или что наиболее вероятно отверстие под крючок как на современных колодцах). Поверх металлической крышки (о чём свидетельствуют петли)находилась деревянная маскирующая дверца. Сейчас бункер затоплен.    

     Это все конечно интересно, но солнце уже высоко, а до самой лабы мы пока не добрались.     5. Запретная Зона.    Пройдя небольшую поляну, наш маленький отряд московских сталкеров двинулся по небольшому, уходящему в лес просёлку. Табличка с надписью ‘Внимание! Опасно. Не ходить’ и колючка, в которую мы уперлись через несколько минут пути. Все. Периметр,Зона. Сейчас полетят вертолеты и из засады выскочит дозор.  

    Однако автоматчиков возле старых ворот с надписью “проход воспрещён” и деревянной будки охраны не было. Зато выскочили несколько шавок, выбравшихся из-за ворот, и подняли лай. Мы сочли за благо обойти КПП по лесу слева. Колючка на деревянных столбах была ржавой, и местами порвана так, что без труда можно было проникнуть на территорию. Что мы и сделали.  Протопав метров сто по лесу внутри периметра, вышли на дорогу за КПП. Вдоль неё стояли мачты освещения, проводов нет, лампы кое-где отсутствуют. Железные части ржавые, достаточно старые. Пройдя по дороге, увидели ещё один КПП. Кстати, дорога утоптана, в одном месте явный след протектора, а трава на обочине недавно скошена. Мы вернулись немного назад и стали углубляться по лесу внутрь территории. Первое, что нам попалось – грубый деревянный ящик в человеческий рост, без верха. В таких возят станки. Вокруг – мусор, ничего не говорящий о химии или бывшей ВЧ.  Правее между деревьями просматривалось некое бетонное поле. Вышли к нему. Похоже, что это срезанный металлический ангар, использовавшийся как склад. 3 ряда срезанных стеллажей.  

    Что на них было? Скорее всего, либо компоненты ОВ, либо – сами ОВ. Что-нибудь типа этого.  

    Тем более, что позже в сети мы наткнулись на такую вот фразу из воспоминаний дочери начальника местной хим. лабораториио свое отце: “В Кузьминках он получил ипритное поражение! Вскрывал снаряд и не заметил, как капнул на сапог. Все лето просидел на веранде с вытянутой ногой, на подъеме которой была страшная язва”  Ст-р-р-рашные вещи любят рассказывать наши правозащитные журналисты. Хлебом их не корми. Ну так за это они и деньгу получают от различных фондов.  Тем не менее из воспоминаний ясно, что снаряды тут вполне могли храниться.  С другой стороны склада – въездные ворота и подъездная бетонка. К складу примыкало какое-то небольшое строение. Около него – окалина, металлические стружки. Около склада – фонарь, лампа даже цела.  Прошли дальше за въезд. В траве виднеются остатки нескольких деревянных зданий. Как мы узнали позже – одно из них было самой первой лабораторией ВОХИМУ на этом полигоне.  За одним из разваленных домов наткнулись на сарайчик с загончиками для зверей. Для кроликов? По размеру – похоже. Бедные звери, что тут с ними делали…    

     Стали продвигаться к внутренней зоне. Видели навес, с невысоким заборчиком, 2х2 м. Для кур? Кролей? И тут бочки, от которых попахивает.  И двухметровая яма, обложенная металлическими листами. Берёзы над ней обуглены на высоту до 12 метров. Что-то сжигали. Углубляться дальше не стали.  У КП опять собаки. Опять в лес и вдоль колючки. Эта – уже на бетонных столбах и немного толще. Дырок – почти нет, хотя, местами немного провисла. Вот тут то и началось самое интересное. За колючкой – комплекс зданий. Steel поведал, что на космоснимках они обозначены как “лесничество”. Несколько строений нечто среднее между сараями и дачами. Ещё какие то амбары. Выглядят достаточно целыми, хотя вместо некоторых стекол кое-где вставлена фанера. Есть и пара выбитых окон.     

    Но в одной из “дач” – явно новые рамы, чисто вымытое стекло, за ним – сидит игрушечный медвежонок, насколько я разглядел. Вот фотка с куском периметра и одним из строений на заднем плане: В одном месте – свежая поленница. А ещё, там на территории мы видели используемый огород. (!) Ладно, решили заглянуть в одно из строений, близко стоящих к колючке. Просочились сквозь провисшую проволку. Внутри полу – пустого барака, за немного пыльным стеклом, на полу лежала куча видимо, новых, частично завёрнутых в бумагу противогазов ГП, с хоботами. Штук 20, а то и 30.  Хабар! Потом мы примерили эти противогазы.     

    Хорошее “Лесничество”, где в первом же осмотренном домике, в таком количестве валяются средства химзащиты! Опять залаяли собаки, причём близко.  Мы затаились возле забора. И как оказывается не зря. Мио прошел сторож.  Че тут охранять-то?   Пока сидели, приметили вход в небольшое подземное сооружение, где было пусто и всего 3-4 маленьких комнаты..    

    Не найдя там ничего мы двинулись к этим постройкам. В домике была небольшая дырка в стене, через которую мы и вломились. Но в следующие помещения этого дома можно было попасть только через окно в стене. Внутри оказалось НИИ Химмаш. Ну там естественно мало что осталось, здание хлипкое, потолок обваливался. Немного плакатов на тему техники безопасности и всякие склянки. Далее началось самое интересное.  Выйдя из здания через дверь, которая оказалось заперта только на щеколду, мы двинули к бетонному забору с железными воротами. За ним оказалось еще одна подземка, где стояли колбы и большие бутылки со всякими химикатами. Ну полазили мы там, заглянули в сарай с такими же бутылками и ломанулись через другие ворота дальше. Перелезли достаточно тихо, но тут, засев в траве увидели приближающуюся собаку. Она такая небольшая дворняга, на вид спокойная. Но тут кто-то хрустнул веткой, и она нас запалила. Тут началось самое главное. На ее лай выбежали еще пара собак, куда более внушительных размеров, чем первая: черная и бежевая. Мало того, вдалеке показался тот самый сторож. Почуяв неладное, мы ломанулись кто куда: я на забор, а Steel в лес, в кусты. Как я не навернулся с того забора, не знаю. Лежал плашмя, держась за ветку яблони, и молился шепотом на чистом русском матерном, чтобы эта ветка не обломилась. На мое счастье камуфляж, хоть и неказистый, пригодился как нельзя кстати. Собаки не заметили ни меня, хотя я был совсем близко, ни Steela. Сторож прям подо мной мимо прошел, но наверх посмотреть – не… И собаки тоже бегают в панике, чуют, что кто-то есть, а найти не могут! Мы подождали пока псы успокоились и вышли за забор. Уселись неподалеку в лесочке на поваленной березе передохнуть. Потом решили обойти территорию с другой стороны, посмотреть что там. Шли уже осторожней, заодно подыскивая подходящие деревья на всякий случай.  Добрались до одноэтажных домиков. В первом из которых было мало интересного. Из хабара – только памятка с кучей дельных советов, например “ИМЕЙ чувство юмора и цени его у других” или вот еще: “Учеными доказано, что хорошее настроение положительно влияет на здоровье человека и повышает производительность его труда примерно на 18%” В Следующий домик мы проникли куда более интересно. Сначала Steel хотел залезть через форточку, но не решился. Мы обошли здание за угол и оказалось, что залезть можно через чердак, поднявшись по решетке первого этажа. Так и сделали. Первым полез Steel. Он сказал, что где-то есть дырка в полу, через не можно спуститься. Я залез следом. Внутри царит хаос. Меня всегда поражала обстановка на таких объектах. Такое впечатление, что люди эвакуировались отсюда под артобстрелом. На полу валяются целая куча документов, мебель перевернута. Кипиш. Кстати именно здесь мы и нашли бумаги, проливающие свет на все, что тут было.    

    Вот одна из них, датированная аж тридцать седьмым годом:    “Заместителю народного комиссара обороны Союза ССР Маршалу Советского Союза тов.ЕгоровуСогласно Вашего приказания от 27-X-37 г. за No 27573сс комиссия установила:1. Вся территория полигона в Кузьминках систематически заражалась различными ОВ в течение не менее 12 лет.На полигоне зарывались в землю некондиционные ОВ, отходы от производства ОВ, зараженная аппаратура, доставляемая туда химзаводами г.Москвы (завод No 51, Дербеневский, НИОПИК и др.) по соглашению с Фишманом, Козловым, Рохинсоном, Иваницким, Берлогой – врагами народа и Жигура, ныне уволенного из рядов РККА. Кроме того, по их прямому указанию зарывались в ямы баллоны с хлором, фосгеном, синильной кислотой,.. бочки с ипритом, снаряженные снаряды различных калибров, снаряженные фугасы и проч.На полигоне преступно, вредительски велись артиллерийско-минометные стрельбы, а площадки, на которых отстреливались задачи (“Северный бугор”, “Подвесная дорога”) из года в год не очищались от неразорвавшихся снарядов и мин, в результате чего вся площадь, отведенная когда-то под минные и артиллерийские стрельбы, оказалась “минированной”.Сейчас в процессе работ по очистке и дегазации полигона с этих площадок из земли извлечено свыше 7 тысяч оболочек: мин, снарядов, фугасов, авиабомб. Имеется среди них большое количество неразорвавшихся со взрывателями на боевом положении, абсолютное большинство оболочек – с разрывными зарядами. Комиссия устанавливает в существовавшем порядке заражения территории химполигоне (находящегося в 12 км от Москвы) умышленно-злостный, вредительский акт. Этот вывод подтверждается еще и тем, что в процессе работ по очистке полигона:а) обнаружено большое количество ям с ипритом, с баллонами, наполненными хлором, синильной кислотой, со снарядами – нигде не зафиксированных и не известных никому из работников полигона,б) в районе технического склада, в непосредственной близости от порохового погреба и цистерны с ипритом была найдена яма, в которой обнаружено 100 кг фосфора, 30 пироксилиновых шашек и несколько баллонов с синильной кислотой. Такое сочетание носит явно диверсионный характер,в) в том же районе обнаружены две ямы, никому не известные, со снаряженными снарядами,г) неподалеку от района технического склада, в лесу, в закрытом и укромном месте, сплошь поросшем травой и деревьями, обнаружены две ямы с бочками, наполненными ипритом (свыше двух тонн),д) такого же характера ямы обнаружены в других районах территории полигона,е) в центре поля под верхним покровом центральной дороги на глубине четверти метра обнаружена яма с оболочками, наполненными ипритом (свыше двух тонн) и пр…2. Технический склад полигона до самого последнего времени служил местом “свалки”. Сюда систематически завозились на хранение различные ОВ, снаряды, мины, подрывное имущество и пр… Для безопасности района полигона дополнительно к проделанным работам необходимо:а) весной 1938 года провести еще раз тщательную разведку всей территории специальным отрядом.б) Этому же отряду еще раз провести работу по раскопке мин и снарядов в районе “Северного бугра” и “Подвесной дороги”.в) Категорически запретить в дальнейшем работать на полигоне с какими бы то ни было ОВ.г) Запретить на территории полигона уничтожение ОВ и отходов…Председатель комиссии бригинженер Лебедев. 15 ноября 1937 года”.    Егоров – это наверное тот, которого потом тоже шлепнули вместе с Якиром и Уборевичем. Ничего. Бодренькая такая докладная. А главное, масштабы содеянного поражают. Этож скока тонн этой дряни тут позакопано. Все наверняка не уничтожили. К тому же после этого еще лет тридцать на этом самом НИИ Химмаш испытывали средства и защитную технику против ОВ. Об этом свидетельствует масса найденных нами колбочек и бутылей с маркировкой того периода, а так же всякие бланки-формуляры. Да и сам факт наличия лаборатории этого самого 14-го отдела НИИ Химмаш наследника СКБ-2, который этим всем занимался.  Эх. Еще бы узнать, где раньше находились эти “Северный бугор” и “Подвесная дорога”   А вот еще одна докладная.    Народному комиссару обороны К.Е.ВОРОШИЛОВУДокладываю о работах по очистке и дегазации химического полигона в Кузьминках по состоянию на 26 октября 1937 г.Извлечено из земли 225 бочек с различными ОВ, главным образом с ипритом, в количестве 20,5 тонн; 374 баллона, большая часть которых наполнена или хлором или фосгеном; выкопано из земли за все время 2084 мины, 225 артиллерийских снарядов различных калибров; 21 аэробомба больших калибров, многие из них со взрывателями; 680 штук ядовито-дымных шашек, главным образом снаряженных адамситом; 180 кг жидкого фосфора в полуразрушенной таре; 127 штук снаряженных фугасов; 64 шт. пирокосилиновых шашек. В процессе работ установлено, что состояние и расположение извлеченных средств химического оружия можно усмотреть явно диверсионные цели, так:1. В районе технического склада в непосредственной близости от погреба со взрывчатыми веществами и цистерной с ипритом обнаружена яма, нигде до сих пор не зарегистрированная, в которой было на глубине 1,5 метров зарыто вместе – пироксилиновые шашки 32 шт., фосфора – 120 кг, 3 баллона синильной кислотой и 1 большая шашка.2. В районе броне-ямы в яме, наполненной мышьяковистыми ОВ, обнаружен снаряд со взрывателем и 2 мины.3. В том же районе в непосредственной близости от броне-ямы обнаружена яма, точно также нигде не зарегистрированная, в которой найдено 6 бочек с ипритом.4. В районе “Будки наркомпочтеля” в центре поля на дороге, выходящей на “Красную площадь” при раскопках обнаружена яма – старый окоп, из которой извлечено 24 бочки с ипритом.5. В районе технического склада обнаружена нигде не зарегистированная яма, в которой было зарыто 33 снаряда различных калибров. Все изъятое из земли уничтожено: 20,5 тонн иприта сожжено, баллоны с ОВ расстреляны, шашки фугасы, шашки пироксилиновые точно также сожжены. Кроме того, уничтожено 15 машин различных отбросов и утиля. Дегазировано 574 бочки, 369 баллонов, 22 ямы и 23 машины металлолома…Начальник химического управления РККА комдив Степанов 27 октября 1937 г.”    Вышли мы из тех домиков и двинулись вдоль внутренней зоны. Обстановка, надо сказать, атмосферная. Какая-то необыкновенная тишина, покой и запустение. Одним словом – настоящая Зона. Людей на территории не видно, и если бы не некоторые вышеизложенные признаки жизнедеятельности, можно было бы подумать, что территория полностью брошена, хотя и неплохо сохранилась. Любопытство крепнет. Опять здание, скрывающее нас от центра зоны. Проникаем, заглядываем в окно.    

    Внутри – аккумуляторы, покрышки. Гараж, короче. Наглеем, обходим и выходим на более открытое и просматриваемое место.  Действительно, несколько ворот на фасаде. На них таблички со странным знаком в виде треугольника и надписью “норм”.    

    Скорее всего, класс пожароопасности, а “норм”- химической активности. Замечаем у здания недалеко от КПП легковушку и опять линяем наружу и продолжаем обход. Тихо. Изредка пролетают птички. У КПП периодически лают собаки. Где – то звучат “выстрелы”. Ещё на территории этого “Лесничества” нами были отмечены: Огороженное бетонным забором пространство с двумя въездами – решётчатыми воротами. Пространство примыкает к периметру, изнутри зоны. За забором – ржавый железный сарай, надпись от руки – “МАСЛО”, “Заправка”. Несколько бочек и баллонов, в том числе и не совсем обычных.    

    Кругом- масса ям. Засыпанных и полу засыпанных. От многих – вонь очень сильная. Валяется в лесу всякое дерьмо.   Попадаются дырки в земле. Сначала думали от каких- то столбиков, но на глубине 10- 15 см. видимо, лежал кабель.  Ещё одни ворота в зону. На столбе, проткнутом арматурой, лежит сваренное из металла огромное ржавое смятое корыто. Глубиной с пол – метра, шириной около 3 и длинной метров 5. Наверное, мыть колёса машин. Дырок под сливные трубы – нет. Наружная сторона- (та, что была в земле, предположительно), покрыта гудроном.  Ещё j один “погреб” на территории.    

     Тоже за колючкой, рядом – громоотвод, надпись под треугольником с буквой “А”, мельче, “В- 1r”, или “1s”. Вытяжка. Кажется, там хранилось что-то совсем серьёзное. Висит замок, ржавый, но открытый. Дужка не замкнута. Как и на большинстве других помещений. Но все двери закрыты. Влезли. Ничего интересного – только сейф.    

    Кстати, ворота на внутреннем КП отсутствуют. Вокруг зоны и в зоне валяются все те же бочки. Когда-то они были защитного цвета. Имеют два ребра. Стенки чуть не сантиметр. Похоже на ёмкость для ОВ. Крышки – под квадратный ключ. Запах – от них, всё тот же, очень явный. В пару ям были вкопаны вентиляционные короба. Очень похоже на часть большой промышленной вентиляции.  И совсем неподалёку от выхода с территории НИИХИММАШ были найдены три дота со смотровыми окнами,предположительно конца 30-х начала 40-х,внутри одного из них находился манекен.Вероятно на нём испытывали ОВ.  Вообще, всё кругом изрыто. Но, что интересно, никаких надписей или иных артефактов, кроме странных бочек, по которым можно было бы судить о том, что здесь было – нет. Впрочем, отгадка – на территории. В домиках и “погребах”. Правда, нужна химза, противогазы. Неплохо бы анализатор, хотя бы советский. Возможно, там есть еще какие-то документы или оборудование, позволяющие определить, чем там занимались.   Хотя в самом 14-ом отделе мы похоже все-таки побывали.  В общем место безумно интересное. Правда – и достаточно опасное. Мы – не траванулись. Но ничего не трогали, не копали. Смотрели под ноги. Вели себя максимально осторожно. Правда, к концу похода у нас слегка заслезились глаза, а у Steelа заложило нос.    7. “Ипритовое озеро”, новый “рыжий лес” и все все все.    Покинув таинственное место, еще раз прошлись по предполагаемому месту, где стреляли химическими снарядами.    

    Покинув таинственное место, еще раз прошлись по предполагаемому месту, где стреляли химическими снарядами, а заодно прогуляться к ‘ипритовому озеру’.   Прошли через место, которое мы назвали для себя ‘рыжий лес’. березки, под которыми наверное закапывали иприт, люизит, фосген и остальное, стоят будто опаленные. Без верхушек. И опять этот запах…    

    Может это и есть тот самый “северный бугор”? На нем действительно не растет ничего. И не потому, что там часто ходят. По нему вообще не ходят, только дорога мимо и все. Поле как будто “вздуто”. На нем очень сильный запах иприта. И у берез сильный запах. Вообще на этой территории долго находиться тяжело. Вонище там мама дорогая! Причем рядом валяются водочные бутылки. Да и народ частенько приезжает сюда отдыхать. Останавливаются метрах в пятидесяти от таблички c с надписью ‘Опасно. Могильник. Ядовитые отходы’ и шашлыки жарят. Дети в траве играют.    

    Чего тут только нет: какие-то огроменные сосуды, закопанные по самую горловину в землю, торчащие из травы трубы со свешивающимися из них кабелями, металлические воронки, бидоны, здоровые металлические контейнеры-бункера, какие-то механизмы. Скорее всего, на них что-то тяжелое возили. Может те же снаряды или баллоны. Вон один из них из земли торчит. Надписи по-немецки. То ли с первой мировой войны трофейные, то ли ГДРовские. Хрен его знает.    

    Рядом находится бункер с полузасыпанным входом. Наверное в нем укрывался персонал полигона во время стрельб или ‘опылений’ территории Ипритом.   Как мы потом узнали, всяки-разны правозащитники утверждают, что там сидели красноармейцы0б по которым работали хим. оружием. Только мне кажется, что все это туфта. Расскажу по позже почему.    

    А вот и смотровое окошко бункера. Оно едва заметно в траве.      

    Побродив по окресным лесам и полянам, мы наконец вышли к самому “ипритовому озеру:, а проще – заболоченному вонючему пруду. Пахнет тут действительно какой-то химией.    

      Москва. ПК и О “Кузьминки” лето 1931-го года.   Сергеич налил себе еще стакан, залпом осушил его и занюхал все это дело рукавом. Вообще-то за такое ему могло здорово влететь от начальства, но сегодня он не смог удержаться. Жалко было скотинку аж до слез.   А все эти очкарики из ВИИЭВ, мать их!    (Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной ветеринарии имени Я.Р. Коваленко (ВИЭВ) организован на базе ветеринарной лаборатории ветеринарного управления Министерства внутренних дел (МВД) России основанной в 1898 году в городе Санкт-Петербурге. Решение об организации института экспериментальной ветеринарии было принято 10 октября 1917 года постановлением Временного правительства России. По обстоятельствам военного времени, Институт экспериментальной ветеринарии в 1918 году был эвакуирован из Петрограда в Москву и размещен в подмосковной усадьбе “Кузьминки”,)     Тридцать лошадиных трупов вчера в несколько приемов институтские свезли на волокушах в скотомогильник, что у пруда. Он, Сергеич, сам показывал дорогу. Конечно это не первая животинка, которую, засыпав негашеной известью, зарыли в лесу. Вон на соседнем полигоне вояки частенько пуляют по козам и кроликам снарядами и с химией и с той же сибиркой. Со спорами ее боевой легочной формы. Но тридцать отборных жеребцов, тридцать красавцев из конюшни самого товарища Буденного… Животных заразили антраксом, то бишь сибирской язвой, в надежде, что лошади переболеют, но не умрут, и тогда станет возможно получить вакцину. Не вышло. Сдохли коники.   Сергеич вздохнул и налил еще.     Сибирская язва – острая инфекционная болезнь, передающаяся человеку от животных, характеризующаяся преимущественно поражением наружных покровов в виде сибиреязвенного карбункула, регионарным лимфаденитом, лихорадкой, интоксикацией.Патогенез. Возбудитель сибирской язвы проникает в организм человека через кожу, слизистую оболочку дыхательных путей, реже – через слизистую оболочку желудочно-кишечного тракта и, прежде всего, поражает регионарные лимфоузлы. В месте внедрения микроба развивается сибиреязвенный карбункул – очаг серозно-геморрагического воспаления с некрозом, отеком окружающих тканей и регионарным лимфаденитом.Генерализованная форма болезни чаще возникают при аэрогенном механизме заражения, когда споры возбудителя попадают на слизистые оболочки трахеи, бронхов, альвеол. Отсюда возбудитель заносится в регионарные лимфоузлы, что приводит к их деструкции. Из лимфоузлов возбудитель легко проникает в кровь, что дает начал о генерализации патологического процесса.В начале на коже появляется плотное красное зудящее пятно, напоминающее укус насекомого. В течение суток уплотнение увеличивается, появляются чувствожжения, иногда боль, пузырек величиной с горошину, наполненный желтой или темно-красной жидкостью, на месте которого образуется язва с черным дном.Образование язвы сопровождается повышением температуры тела, головной болью, снижением аппетита, расстройством сна и другими признаками интоксикации.Очень быстро, в течение суток, края язвы припухают, образуя воспалительный вал, развивается отек, распространяющийся на близ-лежащие ткани. Дно язвы западает, начинается обильное выделение серозной или серозно-геморрагической жидкости, вокруг образуются дочерние пузырьки, которые также быстро вскрываются и подсыхают. За счет появления “дочерних” пузырьков и язв происходит увеличение язвы на периферии, продолжающееся 5-6 дней. Образуется сибиреязвенный карбункул, который может достигать в поперечнике от нескольких миллиметров до десятка сантиметров. Особенностью карбункула является отсутствие болевой чувствительности в зоне некроза, на остальных участках кожи чувствительность сохраняется.После прекращения отделения жидкости со дна язвы и снижения температуры тела начинается процесс формирования струп на месте карбункула. Центральная часть карбункула покрывается темной бугристой коркой, приподнимается над поверхностью кожи, а к концу 2-й недели отграничивается демаркационной линией. Спустя неделю струп отторгается и образуется гранулирующая язва с гнойным отделяемым.Генерализованная (септическая) форма сибирской язвы, возникающая как первичная висцеральная при воздушно-пылевом и алиментарном путях заражения или вслед за локализованной формой, имеет однотипные клинические проявления и сопровождается тяжелой интоксикацией с развитием инфекционно-токсического шока с нарушениями системы гемостаза, отеком мозга, почечной и дыхательной недостаточностью. Состояние больного резко ухудшается в течение нескольких часов. У больного могут появиться судороги, нарушение сознания. В дальнейшем возникают носовые, желудочно-кишечные кровотечения, кровотечения из мочевыводящих путей. Падает сердечно-сосудистая деятельность. Смерть наступает при развернутой картине инфекционно-токсического шока.        Москва. Ул. Юных ленинцев. Д 8 Наши дни.     Обычно теория потом закрепляется практикой. В нашем случае все было наоборот. Продрыхнув всю первую половину следующего после ходки дня, я завалился к Steelу с сумкой полной пива, рассчитывая поправить наше пошатнувшееся после блужданий среди захоронений здоровье. Конечно, в таких случаях полагается молоко, но я решил не изменять давней традиции обмывать все наши прогулки пенным напитком и остановился на пиве. Тем более, что ночью мне приснился сон.  Иду я по парку, а из земли вылезают собаки с изъеденной химией шкурами, висящей местами клочьями, и козы с язвами на впалых боках и челюстями с изгнившими губами. Собаки, разинув сочащиеся желтой слизью пасть, бегут ко мне, а козы, нагнув свои оголенные черепа, несутся с другой стороны, чтобы протаранить меня рогами.     Steela я застал в задумчивом состоянии духа перелистывающего распечатки каких-то интернетовских статей. Плюхнувшись на свой любимый продавленный кожаный диван, взял в руки несколько листков.   Это были отрывки из книги известного эколога Льва Федорова как раз о кузьминском полигоне и масса статей из всяких серьезных и не очень газет.   Тема в них в основном такая: ‘шеф усе пропало, туши свет, сливай масло. Что-то об испытаниях хим. Оружия на красноармейцах и даже заключенных. Я бы даже поверил в сие словоблудие, но во-первых, слишком уж от всего этого веяло желтизной и желанием понравиться западным обывателям, во-вторых, сомневали слишком истеричные воспоминания ‘очевидцев и участников’ с лейблом ‘дай денех’, но совсем убил рассказ о том, что в кузях закапывали радиоактивную технику с Тоцкого полигона.   Ага. От нех делать везли ее с Урала через всю страну и зарывали у самых границ Москвы.   Но была все же от этих писулек и польза. Например развеялась некая путаница между хим. Полигоном двадцатых годов и более поздним периодом. Как я и думал, и после массированной дегазации тридцать седьмого года в Кузьминках продолжали зарывать всякое дерьмо. Потом там поселилось СКБ-2, посже транформировавшееся в 14-ю площадку пятидесятого отдела НИИ Химмаша.   Вот какие интересные штуки там разрабатывали и испытывали:    “Работы по повышению огневой мощи танка БТ-5 начались в октябре 1933 г. За счет установки на танк ракетного вооружения (2-х 250-кг ракет по сторонам башни) предполагалось решить проблему по борьбе с тяжелыми танками противника и преодолению сильно укрепленных полос обороны, узлов сопротивления и отдельных ДОТов. Ведь по мощности фугасного действия ракеты не уступали снаряду 305-мм орудия. Первые успешные стрельбы ТТ (такое наименование в то время было присвоено ракетам) навесным огнем на короткие дистанции (300 – 1800 м) были произведены в 1931 – 1932 гг. … на полигоне ВОХИМУ (Кузьминки), после чего командованием УММ было принято решение об их установке на танки.  Из документов Химупра:  На 1 декабря 1935 года в Красной Армии было: колесных боевых химических машин (БХМ)- 420 , химтанков Т-26- 530, 107-мм химических минометов- 600, носимых приборов заражения местности- 21.800  В 1953 г. в ЦНИВТИ по основному штату работали 550 офицеров и служащих и по штатному расписанию 200 рабочих. В подчинении Института находились 242-й отдельный опытно-испытательный химический батальон (273 человека), дислоцировавшийся в Кузьминках вместе с полевым отделом Института, и отдельный взвод охраны (58 человек), располагавшийся на территории ЦНИВТИ.   В это время в Институте были созданы разведывательные химические машины ГАЗ-69 РХ, БТР-40 РЗ, БРДМ-РХ. П.Е. Ческис разработал автомобильный и танковый комплекты БКСО; были заложены научные основы создания станций спецобработки обмундирования методом экстракции (‘Ока’ и ‘Волга’) и др.     Вот значит, откуда там позиции под танки. А вот это вообще возбудило донельзя. Только вряд ли кому-либо суждено это найти.    “из записной книжки маршала Буденного: ‘На химическом полигоне в Кузьминках были обнаружены пулемёты, гранаты, винтовки и огнеприпасы. Всё это было аккуратно смазано, завёрнуто в плащ-палатки, вложено в ящики и закопано в землю… Знал ли Фишман (Яков Моисеевич Фишман – начальник Химического управления РККА) об этом оружии? Думаю, что знал’.     А еще в этих статьях была интересная инфа о некой лаборатории ВИЭВ, которую мы в своих поисках совсем упустили. Но теперь там поселился ‘Радон’ и вокруг стоят датчики радиации. Неспроста это все.    

    Скорее всего там действительно облучали животных, а потом закапывали их тушки в том же скотомогильнике, где покоятся млекопитающие жертвы ОВ и сибирки. Конечно теперь нам туда не пробраться. Зато есть еще так называемая библиотека ВИЭВ – бывшая ‘Померанцевая оранжерея’. Померанцевая… Вот в следующие выходные и посмотрим, что за ‘апельсинчики’ яйцеголовые там выращивали.      ‘Апельсиновый ад’     На этот раз я приехал на место на двадцать девятом автобусе. Встретиться мы договорились у 2Петровского’ дуба. Steel как всегда опаздывал0б и вот я поеживаясь от холода, нарезаю куги на пятачке перед усадьбой.   А вот и он. Наконец-то!   Пошли прямиком к ‘померанцевой’, при этом держась подальше от “забетонированного” скотомогильника.    

     Надо сказать, что на этот раз мы подготовились получше. Взяли даже дозиметр.   Мелькавшее среди веток утреннее солнце слепило глаза, и поэтому ни я, ни Steel не сразу заметили вынырнувшее из-за деревьев обшарпанное здание библиотеки ВИЭВ.    

    Это мало похоже на библиотеку, вокруг валяются старые марлевые повязки на лицо и различные побитые склянки. Внутрь мы залезли через… В общем не важно.   Когда-то красивые, а ныне мрачные залы с облупившимся декором дышат мистическим седневековьем. Логово маркиза де Сада, ни дать, ни взять. А еще это гулкое эхо шагов, таинственный сумрак и завывание ветра. Бр-р-р.    

     Лучи налобников выхватывают из сумрака старинные узоры и пятна непонятного происхождения. Продвигаемся по коридорам дальше.   Однако то, что мы увидели в первом же помещении, нам совсем не понравилось. Кровавые лужицы среди колб.      Скальпель    

     Какие-то части организма в банках. Да это ад на земле просто!    

    На одном маленьком сосуде, рядом с сосудом с надписью “паразиты”, было мелко написано “культуры”. Какие такие культуры культивировали в парке культуры? Простите за каламбур.    

     Steel сразу и окрестил эту ‘Померанцевую оранжерею’ ‘Апельсиновым адом’.    Кузьминская ‘Амбрелла’    Продолжаем свое путешествие по этой кузьминской ‘амбрелле’ (если кто помнит – такая корпорация в игре ‘resident evil’). Под ногами валяется какой-то адский агрегат . Стремно представить что и откуда выкачивали с его помощью у животных.    

    Пробирка с пробой.    

    Пузырек с говорящей надписью “Штаммы”    

    А вот собственно и косвенное подтверждение, что без сибирки тут не обошлось. Бумажка с непонятными строчками “Сап/ сибир. язва. инан/перипневмония”. Интересно. Пневмония?Боевая легочная форма?      

    Пора рвать отсюда когти. Нервы-то не железные.    Уже на улице мы вспомнили о дозиметре. Увидев внутренности ‘библиотеки’, мы напрочь забыли о нем, и вот теперь такой неприятный сюрприз – 173 микрорентген в час.      Steel предложил попить пивка у него, но я чего-то устал, да и обдумать хотелось все увиденное. В общем мы распрощались на конечной остановке двадцать девятого, и я прыгнул в автобус, а кореш мой поплелся домой пешком – благо живет недалеко.     Спустя пару дней Steel не утерпел и выложил в сети отчет о наших похождениях. На объектах перебывало пол микрорайона. Всем хотелось почувствовать себя сталкерами. Зона ведь! Естественно места стали палевыми, а в ‘апельсиновом аду’ и вовсе случился пожар. Теперь там бравые таджики делают евроремонт под офисы. Но не это меня расстроило. Стали появляться люди, которые начали испльзовать все это для обличения ‘кровавого сталинизма’. Для них я специально вывесил несколько статей о хим. оружии в других странах.    А вот в США в отличие от России относятся к закопанному химическому оружию иначе. В июле 2001 года на территории столицы США г. Вашингтона в том месте, где тоже с 1918 года функционировал и впоследствии был забыт военно-химический полигон, были найдены отравляющие вещества. Возле одного из коттеджей обнаружили емкости с ипритом. Сразу же началась проверка на химическое заражение 1.2 тыс. частных особняков. Конгресс США объявил о начале расследования. Проблема была понята армией США адекватно и через некоторое время решена. Полностью.  В марте 2003 года жители г. Камидзу (Япония) получили отравления от мышьяка из речной воды. После этого была организована проверка по всей стране. В ноябре 2003 года пресса Японии сообщила, что министерством охраны окружающей среды обнаружены захоронения химоружия в 150 точках во всех четырех регионах страны. Крупные захоронения найдены в окрестностях городов Камидзу, Самукава, Хирацука и Нарасино. Емкости с ОВ были обнаружены в городах Самукава и Хирацука, причем рабочие получили тяжелые отравления (в войну в этих местах располагались цехи по выпуску химического оружия). Захоронения 5 тонн отравляющих веществ были обнаружены на месте военной базы в г. Нарасино. А еще эксперты предположили, что на территории провинции Румои (о.Хоккайдо) находятся еще примерно 40 захоронений химоружия. Правительство решило принять срочные меры по ликвидации всех оставшихся от прошлых лет захоронений старого химоружия.  Иприт выгнал французов из дома  В начале апреля этого года властям французского города Вими (Vimy) пришлось в одночасье эвакуировать 12 тысяч человек, проживающих в пригороде. Оказалось, что рядом с населенным пунктом расположено хранилище химического оружия времен первой мировой войны, и проверка показала, что трагедия может случиться в любой момент. На 10 дней трехкилометровая зона вокруг склада была объявлена запретной. За это время военные очистили хранилище, и люди смогли вернуться в свои дома..    Смысл такой: такое оружие производилось во многих странах, и закапывалось и забывалось, как и у нас. Другое дело, что единственное, на что сподобились нынешние демократические власти – это устроить показушную пиар акцию с выездом МЧС на место. МЧСники нашли пару-тройку ржавых гильз, убрали мусор и высадили елочки. И все это на небольшом клочке парка, тогда как снаряды и бочки разбросаны по всей территории.     Зато отчитались, что чисто мол. А тем временем новый микрорайон все ближе и ближе к Зоне. Не удивлюсь, если небоскребы начнут расти как грибы в районе ‘ипритового пруда’.   А потом мне приснился еще один сон.   Плотная стена дождя не позволяла разглядеть противоположный берег Верхнего пруда. Мутные потоки стремительно бежали к вспененной поверхности водоема. Через несколько часов ливень утих, а на следующий день сюда пришли люди. Они весело плескались в воде, загорали на полотенцах, пили и закусывали.  Через шесть дней первый из них покрылся язвами. Потом это произошло с остальными. И с их родственниками, и с соседями, и с соседями соседей, и с их солуживцами… Скорые не успевали на все вызовы, а потом, после первых случаев заболевания врачей и вовсе перестали выезжать. Через две недели район оцепили войска. Все улицы и переулки оплели колючкой и поставили блокпосты с бетонными блоками, пулеметные точки. На каждом перекрестке по бэтру, на каждом высоком здании снайперы. Людей на улицах было мало. Машин не было совсем. Ездили только поливалки в сопровождении тех же бэтров и какие-то странные броневики с матюгальниками, через которые всех жителей призывали не покидать дома и сохранять спокойствие. Я все это время из дома никуда не рыпался. Благо жратвы целый холодильник. Окна не открывал, но все равно сквозь щели стал просачиваться запашок разложения. Законопатил все щели в окнах и двери. В окно видел, как вопреки запретам у продуктового магазина толпятся люди. Бьют витрины. Потом их тало меньше. Иногда брели одинокие шатающиеся фигуры. Иногда они падали. Иногда не вставали. Весь юго-восток Москвы превратился в Зону.   Через три недели за мной пришли люди в противогазах. Везли вместе с еще немногими выжившими в закрытом фургоне. Везли долго. Ночью запихнули в какое-то помещение. Оказалось – барак в каком-то лагере. Кругом колючка и вышки. Лагерь разделен на зоны. Если в одной из них начинали умирать люди – всех сжигали вместе с их бараками, и потом долго стоял запах жженого мяса. Пошли слухи, что Москва вымерла вся да в во всем мире дела немногим лучше. Через две недели заболела женщина через двое нар от меня. Пришли военные в противогазах и с автоматами и стали заолачивать двери и окна барака.   И тут я проснулся…   Все. Нафиг это сталкерство. Никакой водки лечится не хватит. Лучше я завтра слазаю в Неглинку.   Правда есть информация, что где-то в Выхино есть могильник радиоактивных отходов, которые туда свозили в шестидесятыхот от одного московского реактора. Но это совсем другая история…      В РАССКАЗЕ ИСПОЛЬЗОВАНЫ МАТЕРИАЛЫ:    Отчеты:  Pila  http://st-pila.livejournal.com/5390.html      WeecK.и BUBL    http://strangersz.narod.ru/walking/walkings.html    killer-joke    http://www.liveinternet.ru/users/killer-joke/post77788259    а так же с сайта caves.ru    еще:    ‘ЧИСТЯТ ОТ ХИМОРУЖИЯ БАЛТИКУ. А КТО ОЧИСТИТ МОСКВУ?’    Е.Субботина, “Время MN”, 5 сентября 2001 года    ‘ПИСЬМО ИЗ МОСКВЫ’    Русский Базар ?48(658    ‘МОСКВА ВОЕННО-ХИМИЧЕСКАЯ. И НЕ ТОЛЬКО’    Е.Хакимова, “Мир новостей”, 26.12.2002    Михаил Ситников    ‘Игры власти и мины под Москвой’  публикация Новых известий от 25 июля 2002    Владимир Воронов    ‘Последний довод Сатаны’    книга Л.А.Федорова “Москва-Кузьминки” (военно- химическая оперетта’